Иркутская страница в учебнике теоретической политологии

Проект «Срок» представляет собой ежемесячные «реакции» на все актуальное, что происходит в большой российской политике в «последний срок» четырежды президента Российской Федерации Владимира Путина. Стараюсь не касаться здесь региональной тематики. Случившаяся в день Конституции смена руководства Иркутской области – важнейшее событие уходящего года для Иркутской области (оно войдет в учебники региональной истории, к сожалению, вместе с Тулунским наводнением). Генерал Кобзев, врио губернатора Иркутской области, предложил «перевернуть страницу». Переворачивая ее в последний день уходящего года, я хотел бы вспомнить о том, что в истории губернаторства (само)отставленного Сергея Левченко имели место несколько проблемно-тематических моментов, которым может найтись место в учебниках политологии. Пообещав, что в новом году «Срок» опять будет посвящен общероссийской политике, а не делам местечковым.

То, что происходило в Иркутской области в последние годы, стало интереснейшим вызовом либеральной политической утопии. Дело «специально обученных» органов и инстанций ставить штамп «коррупция» на отдельных аспектах деятельности недавней областной власти. Аккуратно выражусь, что есть кое-что в этой деятельности, что обладает внешними признаками коррупционности. Бог с ней, с мутной лесной сферой, но, например, сюжет с фирмой «Звезда» явно из таковых. Документы, представленные депутатом Государственной думы Александром Якубовским, демонстрируют, я бы сказал, лабораторно-чистый образец современной коррупции. Желающим понять, как устроена коррупция в современной России, можно рекомендовать обращаться к этому кейсу. В нем есть все.

В либеральной политической утопии три условия считаются самыми действенными (эффективными) антикоррупционными механизмами, не позволяющими разыграться чему-нибудь нехорошему в чертогах исполнительной власти.

1. Наличие реальной политико-партийной конкуренции. 2. Независимость от исполнительной власти правоохранительных органов (силовиков). 3. Наличие влиятельных СМИ, независимых от исполнительной власти.

В Иркутской области была представлена композиция из всех трех названных условий-механизмов. Но не помогло. Не уберегло. Родная и горячо любимая коррупционность все-таки появилась. Можно, конечно, утешать себя тем, что «в условиях отсутствия этих условий», безобразий было бы еще больше и все было бы еще хуже, но все равно – по сути-то не сработало, не помогло. Есть о чем поразмыслить политологам-теоретикам. Коррупционность, кстати, я бы назвал в данном случае «героической». Это настоящий героизм – заниматься безобразиями в ситуации партийной конкуренции, наличия независимых СМИ и отсутствия «своих» силовиков.

Ну и еще кое-что интересное для общей теории демократии. В ней принято считать, что только электоральное происхождение власти – когда источником власти являются граждане, а не вышестоящее начальство – формирует у людей во власти исключительное чувство ответственности. В иркутском случае триумфальный успех на губернаторских выборах 2015-го года, судя по всему, оказался причиной удивительной… безответственности власти и ощущения ее безнаказанности. Мне сложно пересчитать сколько раз (особенно в последние год-два) мне приходилось слышать от людей, работавших на бывшую областную власть, в ответ на мои реплики по поводу каких-то ее очевидных косяков: «У нас народный губернатор! Нас никто не тронет! Да ему в АПэшечке согласовали второй срок! Путинскому режиму надо демонстрировать свою «демократичность», поэтому Левченко ничего не угрожает, побоятся будить протестные настроения в области и в стране…». И тому подобное. Мои собеседники наверняка опознают свои реплики или реплики других людей, которые они мне передавали.

Ну и вишенка «Мария» на пирожном «Антуанетта». В разговорах о том, почему губернатор не избавляется от того или иного токсичного чиновника или чиновницы, особенно после их действий, слишком очевидно его «шкварящих», я слышал: «Если бы губернатор был от «Единой России», они лишились бы должностей в течение получаса. Но народный может себе позволить».

Не хочу утверждать, что иркутские кейсы опровергают теорию демократии, тем более, самое «святое», что в этой теории есть – канонические представления о том, что только власть, избранная народом, ощущает свою ответственность перед народом и не склонна к коррупции. Нет, на святое я покуситься не готов. Но все-таки. Надо бы дописать несколько примечаний к догматической теории демократии. Примечаний из иркутских материалов. Так будет справедливо и по отношению к демократии, и по отношению к нам, иркутянам.

Ну а для фанатов т.н. «государственничества», имперской вертикали власти и т.п. – сторонников того, что только начальник, лично ответственный перед высшим «сакральным» лицом, будет вести себя во власти прилично – «иркутская история» это просто бальзам на непромокаемое имперское сердце.

Всех с наступающим новым сроком – с 2019-м годом! Земляков, с новым иркутским политическим сроком!