Большинство пропавших в Иркутской области детей находят быстро и живыми

В Иркутской области большинство детей, которых объявляют в розыск как пропавших, находят живыми и здоровыми в достаточно короткие сроки. Об этом 23 мая на пресс-конференции рассказала начальник бюро регистрации несчастных случаев ГУ МВД по Иркутской области Елена Кузнецова.

Она отметила, дети «семейные» сбегают, как правило, не часто: на эмоциональной волне, из-за недопонимания с родителями. А вот среди воспитанников спецшкол, интернатов, социальных центров «бегунков» очень много, значительная их часть имеет так называемый «синдром бродяжничества». Спецучреждения обязаны заявлять в полицию об исчезновении своих воспитанников, есть случаи, когда на одного и того же ребёнка в год поступает до 60 заявлений.

– Такие дети известны сотрудникам полиции, их находят быстро, в течение двух-трёх суток, потому что известны все их точки обитания. У домашних детей, как правило, нет оснований скрываться. Если такое происходит, семье стоит обратить внимание на свои внутреннее взаимоотношения, – говорит Елена Кузнецова.

Родителей сотрудники полиции призывают обращаться в правоохранительные органы с заявлениями о пропаже детей как можно быстрее. Не стоит бояться, что уход ребёнка обернётся штрафом или постановкой на учёт. Как правило, это происходит уже в тех случаях, когда несовершеннолетний сбегает неоднократно.

– Никаких временных рамок для подачи заявлений не существует. Чем быстрее заявить, тем быстрее найдём. Только вы запереживали, что ребёнка нет, не доехал до школы, не приехал с кружка, нужно подавать заявление в полицию, – говорит представитель МВД. – У нас был случай в Иркутске, когда девочка с Лисихи поехала в Дом творчества на Управлении ГЭС, отзвонилась маме. Но через полчаса с женщиной связался соцпедагог, сообщил, что ребёнка нет. Мама заявила в полицию. Оказалось, что девочка забыла тетрадки, вернулась домой, а маме побоялась рассказать. Но у нас все порадовались, что иркутянка так быстро заявила о пропаже. Потому что, мало ли что могло случиться.

После того, как заявление поступает в полицию, оно регистрируется, оперативники начинают проводить первичные разыскные мероприятия: опросы родителей, установление круга общения, друзей, опросы учителей, одноклассников, выстраиваются версии, где ребёнок может быть. Дети, как правило, находятся на этом этапе. Основная масса пропадающих – это подростки 14-16 лет, но есть и дети до 12 лет. На сегодня в Иркутской области числятся без вести пропавшими два ребёнка. Один из них – это Владимир Рыбалко, который исчез в возрасте восьми лет по дороге в школу в поселке Уховский Куйтунского района в сентябре 2020 года. До сих пор неизвестно, что с ним стало. Второй мальчик пропал условно: он находится с отцом, который скрывает ребёнка от матери. Но ребёнок точно жив, несмотря на заведённое СКР уголовное дело об убийстве малолетнего.

Как объяснила Елена Кузнецова, все случаи исчезновения детей находятся на контроле СКР. Дела об убийствах заводятся в зависимости от обстоятельств, в том числе, и для того, чтобы мобилизовать силы, брошенные на поиск пропавшего. В случае с Владимиром Рыбалко оно было заведено в первые же сутки. А бывает, что возбуждают дело и спустя время.

– У нас есть девочка, которая уже неоднократно уходила. Ей 17 лет, все знают, что у неё есть молодой человек, что она уехала в Иркутск, но найти не могут. Дети умные сейчас, они и телефонами не пользуются, и в соцсети в таких случаях не выходят. Не могли найти неделю, 10 дней, завели уже разыскное дело. В конце концов подключился СКР. Девочку в итоге нашли в Перми, – рассказывает начальник бюро регистрации несчастных случаев ГУ МВД по Иркутской области.

Разыскное дело, кстати, заводят спустя 10 дней после заявления о пропаже. За последние годы их число не превышает 40. В прошлом году завели 36 дел, в этом году 12. Большинство из этих детей найдены живыми. Большинство – это воспитанники спецучреждений. Елена Кузнецова отмечает, что случаи, когда пропавших детей находят мёртвыми, редки и, как правило, это смерти либо в результате несчастных случаев, либо самоубийств. Последний криминальный случай произошёл в Братске летом 2018 года, когда таксист заманил девятилетнюю девочку в свою машину, изнасиловал её и убил.

Оперативники отмечают, что в полицию нужно обращаться и в том случае, если к вам подошёл ребёнок с просьбой о помощи.

– В прошлом году в Ново-Ленино был случай, когда девочка на остановке познакомилась с девушкой 25 лет и попросилась переночевать к ней. Та это позволила, но в полицию не обратилась. В это время все ребёнка искали. Человек вроде бы и правильно поступил, помог, но, в то же время, можно было быстрее пропавшего найти, – говорит Елена Кузнецова.

Тесно сотрудники полиции взаимодействуют с волонтёрами. Особенно если речь идёт о поисках в лесу, в пригороде и подобных случаях, когда нужно много людей. На такие поиски откликаются сразу все, кто может, и «штатные» волонтёры, и просто неравнодушные люди.

– У нас в регионе ярко выражена сезонность. Лето, ягоды, лес, пикники. Бывает так, что каждый день поступают заявки на поиски. С начала года мы уже зарегистрировали 60 заявок по детям до 18 лет, в прошлом году 120 заявлений. Но надо понимать, что из этого числа большой процент случаев, когда и людей на улицу не надо выводить. В прошлом году, например, был случай, когда женщина пришла домой с ночной смены, обнаружила чужого ребёнка дома. А в это время его всю ночь искали. Вот таких случаев, когда иногда просто нужно обзвонить, большинство, – делится старший направления СМИ «ЛизаАлерт-Иркутск» Варвара Буркова.

Она отмечает, что сейчас есть актив отряда в 40-50 человек – это люди, которых не нужно обучать. Но при этом нужно понимать: «ЛизаАлерт» – это не работа, а действительно волонтёрство. И, кстати, добровольцы не идут на поиски, если нет заявления в полицию. Даже когда поступает сообщение об исчезновении человека на горячую линию отряда, операторы сначала выясняют, есть ли обращение в МВД.

– Когда пропадает ребёнок – это ЧП. Такое отношение к этому не только у полиции, подключаются все. У нас очень много неравнодушных людей. Года три-четыре назад в Тулуне пропал трёхлетний мальчик, он провёл в лесу две ночи. Сложно сказать, сколько народу его тогда искали. Но нашли живым. Малыш был в резиновых сапожках, а в это время была распутица, он застрял в грязи. Его так и нашли стоящим в резиновых сапогах в грязи. Он ушёл километров на пять, от места, уже обессилил. У нас это неписаный закон: если ребёнок пропал, его надо найти, – заключила Елена Кузнецова.

ИА Телеинформ