Иркутские коммунисты готовятся ко всероссийской акции протеста 23 февраля

Иркутские коммунисты анонсировали всероссийскую акцию протеста, которая намечена на 23 февраля. КПРФ проведет митинг вне зависимости от погоды и реакции властей на это мероприятие. Об этом рассказал член президиума, секретарь ЦК КПРФ Сергей Обухов на пресс-конференции 2 февраля.

– По крайней мере мы рассчитываем, что к этому времени повод коронавирусных ограничений будет не самый главный и решающий. То есть власти вряд ли смогут за этот повод прятаться, – отметил Сергей Обухов.

Сергей Левченко отметил, что на предстоящем митинге будет и региональная повестка, и резолюция, которую примут участники мероприятия. В этом – отличие акции коммунистов от прошедших в регионе митингов «навальнистов».

– Мы постараемся эти документы, которые будем выносить в повестку мероприятия, опубликовать заранее, чтобы люди знали, почему мы зовем, для чего и какие вопросы мы будем там обсуждать, – рассказал первый секретарь иркутского обкома КПРФ Сергей Левченко.

Повестка митинга появится в открытых источниках не позднее, чем за неделю до планируемого мероприятия.

Кроме того, коммунисты дали оценку событиям, прошедшим в регионе 23 и 31 января.

– Люди имеют право проводить мирные протестные действия. У власти нет, не должно быть возможности ограничивать людям право проводить протесты, если это не входит в противоречие, в конфронтацию с серьезными моментами, которые могут привести к серьезным случаям. Например, если кто-то захотел провести протест, например, на ракетной базе. Это не должно быть властью разрешено. Так же, как и в тех местах, где это может помешать уличному движению, – отметил Сергей Левченко.

Он также добавил, что КПРФ в 2020 году проводила десятки мирных протестов, ни один из которых власти не согласовали.

– Мы это старались максимально делать так, чтобы не помешать никому. Движение было по тротуарам, собирались в местах, где нет уличного движения. И тем не менее, несмотря на то, что не было никаких объективных причин, чтобы не разрешать такие митинги, не было, мы ни разу такие разрешения не получили, – добавил политик.

Однако Сергей Левченко подчеркнул, что такая позиция вовсе не означает, что он поддерживает эти конкретные митинги за Алексея Навального. По его словам, это то же самое, что выделять одного конкретного человека из многих, попавших под политическое преследование.

– Если начинать перечислять людей, которые были подвергнуты политическим репрессиям, мы неделю не остановимся. Я за то, чтобы люди имели право выражать свою позицию без ограничений. Второе – я за то, чтобы людей не преследовали за инакомыслие, за их политическую позицию. Для меня нет разницы, за какие политические взгляды людей преследуют. Это в любом случае инакомыслие, которое преследоваться не должно.

Между тем, Сергей Левченко отметил, что не стоит сравнивать митинги 23 и 31 января. По его словам, сравнивать можно только события, которые случаются при равных условиях. Здесь же мероприятия были абсолютно разными по характеру. Если 23 января люди смогли организовать мирное шествие, дошли до центральной площади и выразили свои требования, то 31 января силовики не дали протестующим собраться в колонны, взяв участников митинга в оцепление еще на месте сбора. По итогам акции были задержаны около 100 человек.

– Не знаю, сколько бы людей пришло, несмотря на то, что в воскресенье было 26 градусов мороза с ветром, если бы людям беспрепятственно позволили собраться на этой улице, если бы они прошли по центральным улицам и пришли бы на центральную площадь. Вот в таком бы случае мы имели бы полное объективное право сравнивать, – пояснил Сергей Левченко.

Однако журналисты все же попытались выяснить у экс-губернатора, могли ли областные власти повлиять на исход митинга 31 января, было ли право у главы региона вмешаться в ситуацию и не допустить массовых задержаний, которые произошли в Иркутске в прошедшее воскресенье.

– Это зависит от человека, от личности. Я десятки лет в политике и помню разные степени вмешательства губернаторов в такого рода мероприятия. Во второй половине 90-х годов я собирал митинг и окружал Серый дом. Там было больше 2 тысяч человек. Мы выставляли 10 требований, к нам на крыльцо выходил Юрий Абрамович Ножиков, выступал перед собравшимися людьми. Я ему в присутствии всех вручал наши требования и должен сказать, что он старался несколько месяцев их выполнять. Это, наверное, единственный был случай, когда роль губернатора близка к демократической. То, что сейчас происходит, губернатор может себя по-разному повести, в зависимости от его характера, желания быть вовлеченным в этот процесс. Он может стоять в стороне, совсем ничего не делая и не говоря. Эта система вертикальная может работать без него. Учитывая, что это акция общефедеральная, по линии правоохранительных органов в любом случае спускаются определенные приказы и инструкции. Но губернатор мог бы вмешаться и сказать: «Знаете, я на своей территории, я гарантирую, я хотел бы, чтобы у меня была более демократическая обстановка, чем у многих других». Я это делал неоднократно, хотя были советы и указания «Этого проконтролировать, этого ограничить, этому хвост прижать». Если губернатор бы взял на себя ответственность и сказал бы, что давайте не будем выводить «космонавтов». Чтобы ограничить действия силовых структур, надо брать на себя ответственность. Правоохранительные органы с удовольствием бы переложили эту ответственность на главу региона. Но если этого нет, действуют совсем другие приказы и законы, – высказал свое мнение Сергей Левченко.

Секретарь ЦК КПРФ, социолог, кандидат политических наук Борис Кагарлицкий, присутствовавший на пресс-конференции, добавил, что два митинга действительно сильно различаются между собой. Первый, прошедший 23 января, был разведкой.

– Ни власть, ни сами организаторы точно не знали, что будет. Никто не мог представить масштабы акции. Это была первоначальная проба сил и даже власти было интересно, важно понять, а может быть вообще никто не выйдет, тогда не нужно будет ничего делать. А вышло людей много, вышло людей, если считать несанкционированные акции, то по нашим оценкам самое большое количество с 2005 года. Больше их было и по географии, так как задействовались райцентры, чего не было раньше, – отметил Борис Кагарлицкий. – И если первая акция была пробой, то вторую решили сделать принципиальной. Для Фонда борьбы с коррупцией (*ФБК, внесен в реестр НКО-иноагентов) было важно сместить и радикализировать акценты. Неслучайно они пошли в Москве по Лубянке и Старой площади мимо ФСБ и администрации президента. Они бросили вызов и провели мобилизацию уже на основе достигнутых результатов. А власть поставила задачу жестко пресечь, чтобы прекратить нарастание процесса.

Сергей Левченко выразил уверенность, что для сибиряков, привыкших ходить по своей земле свободно, такие действия силовиков против людей не останутся без внимания.