Оценка переговоров в Стамбуле: больше, чем ожидалось

Второй раунд переговоров в Стамбуле завершился неожиданно успешно. Так считает аналитик Кирилл Шулика (Rosbalt.ru)

Вряд ли от второго раунда прямых российско-украинских переговоров, который состоялся в минувший понедельник в Стамбуле, можно было ожидать многого. Хотя бы потому, что обе делегации привезли с собой меморандумы об урегулировании конфликта, в которых практически не было точек соприкосновения. В то же время просто нельзя не отметить серьезный прорыв в гуманитарной сфере. Это именно тот максимум, который сейчас возможен.

Не стоит брать пример с президента США Дональда Трампа, который, как пишет американская пресса, разочаровывается в переговорах. Он совсем не умеет ждать и, как следствие, играть вдолгую. Например, вы уже и не вспомните, когда он последний раз говорил о присоединении к США Гренландии, а тем более Канады. Уже существенно меньше разговоров и про пошлины, потому что американский лидер ищет новые темы, чтобы вихрем пронестись по ним и двинуться дальше.

Три года между Москвой и Киевом не было вообще никаких переговоров, так что сам факт их проведения, причем на русском языке, уже можно считать значимым событием. И пусть свой проект меморандума Украина представила России на украинском и английском языках, а рукопожатия перед началом переговоров не было.

К слову, очень важно отметить и роль Турции, потому что она, в отличие от США, упорно работает как посредник, показывая готовность делать это столько, сколько потребуется.

Похоже, что по факту важными оказались не сами переговоры, а консультации между главой МИД Турции Хаканом Фиданом и главами делегаций Владимиром Мединским и Рустемом Умеровым. Из-за них начало переговоров задержалось на пару часов. Поэтому, видимо, час, который делегации провели за столом, был потрачен на то, чтобы зафиксировать, о чем стороны при посредничестве Турции договорились в более узком формате.

Выходит, что турецкие дипломаты уловили настроения сторон и предложили им идти по гуманитарному треку. Это в корне отличается от американского желания быстрых сделок по разделу мира, и поэтому более реалистично.

Собственно, самый масштабный обмен пленными, о котором договорились в Стамбуле, может дать свободу более чем тысяче человек с каждой стороны. Причем, речь о больных, раненых и совсем молодых солдатах от 18 до 25 лет. Если задуматься, речь идет о более двух тысячах счастливых семей. Если будет осуществлен обмен телами погибших по формуле «6000 на 6000», то это означает, что еще 12 тысяч семей смогут хотя бы похоронить своих близких. И только скажите после этого, что переговоры не привели к результату.

Понятно, что история с детьми, которых российская армия спасала от войны, сложная, но именно на переговорах стал понятен масштаб проблемы и пути ее решения. Все разговоры о миллионах пропавших детей, который велся с украинской стороны, оказался пропагандой, а Россия получила список из 339 фамилий и готова по нему работать. Причем, об этом было заявлено публично.

Но тут еще будет много сложностей. Например, связанных с тем, что, как правило, речь идет о воспитанниках детских домов, у которых просто нет родителей, а если и есть, то вовсе не факт, что эти дети им нужны.

Кроме того, в российской версии меморандума есть пункт об обмене гражданскими лицами и «политзаключенными» (это слово написано там прямо). И это позволит уже к следующему раунду переговоров подготовить соответствующие списки. С учетом планов новой встречи в период 20–30 июня, обмен может состояться в начале следующего месяца.

Еще раз отмечу, что ни в коем случае нельзя говорить, что переговоры ни к чему не привели. Наоборот, достигнутый результат наводит на мысли о том, что можно было начать раньше, можно было не прерывать стамбульские переговоры три года назад, потому что они совершенно точно стали бы небесполезными. Но понятно, что тогда Запад еще ставил задачу изоляции России и нанесения ей стратегического поражения.

Так что Трамп уже сделал для мирного урегулирования все, что мог. Он пересмотрел западные подходы к украинскому конфликту, что вообще сделало переговоры возможными.

Уже сейчас можно сказать, что Вашингтон если не совсем уходит с украинского трека, то минимизирует свое участие. Об этом говорит хотя бы то, что ни Трамп, ни госсекретарь США Марко Рубио по горячим следам не прокомментировали второй раунд переговоров, а до этого украинские атаки на российские военные аэродромы.

Логика тут довольно простая — она заключается в том, что Украина не является зоной интересов США. Соответственно, она не должна мешать вести дела с Россией, а также требовать денег американских налогоплательщиков. Для Америки сейчас, видимо, важнее Китай и Азиатско-Тихоокеанский регион, а даже не Европа в целом. Администрация Трампа не хочет использовать рычаги влияния на Украину и Россию. Может быть и потому, что этих рычагов попросту нет, а создавать их у Белого дома нет никакого интереса.

При этом контуры мирного договора не будут определены быстро, вряд ли вообще это может произойти до конца года. Но если не вести диалог, то эту работу и вовсе невозможно завершить никак и никогда.

В то же время уже понятно, что любой договор будет учитывать ситуацию на фронте и военные результаты каждой из сторон. Косвенно Украина это признает, когда говорит о невозможности выйти к границам 1991 года. То есть тут тоже появляется некая база для договоренностей. Правда, уже не с Зеленским.

Собственно, единственная тема переговоров, которая точно не будет иметь развития, это организация встречи Владимира Путина с Владимиром Зеленским. Видимо, тему подписанта мирного договора с украинской стороны Россия попытается решить с США пока они еще окончательно не вышли из мирного процесса.