Неспешные файлы на Baikalinfоrm.ru

Левые-XXI: ресурсная экономика, технокоммунизм, ренессанс социал-демократии и климатические левые

Сергей ШМИДТ   
10.01.2023

Исторические итоги судьбы левой идеологии в предыдущем столетии вполне очевидны, сказать что-то оригинальное про них едва ли возможно. Левые находились в XX веке в самом центре «исторической повестки». Вопрос, капиталистическим или социалистическим станет будущее человечества, был главным вопросом эпохи. К слову замечу, что главным вопросом XXI века мне представляется вопрос, продолжит ли человечество развиваться в привычном формате суверенных государств и отдельных наций или выберет путь глобализации с необратимой коррозией того и другого? Возвращаясь к XX веку, возьму на себя ответственность за вывод о том, что конец социалистического проекта был не столько драматическим, сколько позорным. Оказаться к концу эпохи с развалившимся СССР и с Кубой и КНДР в качестве утешительного приза – это травма, которая не изжита левыми до сих пор. Социалистическая экономика показала свою несостоятельность в долгосрочной перспективе, продемонстрировав относительную эффективность в краткосрочной перспективе – на этапах ускоренной модернизации (на экономическом языке XX века это в первую очередь индустриализация) или в состоянии войны уровня экзистенциальный и тотальной. Экономику правильнее оценивать по критериям эффективности и социалистической модели, по крайней мере, советского типа, нечем в этом смысле похвастаться перед людьми, для которых стройки типа Днепрогэса и Магнитки, с одной стороны, и Великая Отечественная война, с другой, не могут рассматриваться в качестве не экстремальных, а регулярных оснований общественной жизни. Индивидуалистическая природа человека в эпоху расцвета левых продемонстрировала просто высочайший уровень устойчивости, а значит независимости от любого социально-экономического уклада. Никакая отмена частной собственности не отменила человеческого стремления к индивидуальному успеху, а не к коллективному труду, да и, скажем откровенно, к самоутверждению за счет себе подобных, что, собственно, обесценило ключевые положения социальной теории марксизма. Ну и в наследство от XX века левым достался крайне неприятный для них вопрос, как же так получилось в реальном историческом опыте, что мировоззренческая система, явно опережавшая других в стремлении к свободе и счастью, привела к увеличению несвободы и человеческих страданий?