Я вам совершенно точечно говорю

Траты на развитие научно-технологического комплекса России в 2017-2019 годах сократятся на 25 млрд рублей относительно тех цифр, которые были заложены на этот период в ФЦП развития научно-технологического комплекса на 2014-2020 годы. Об этом сообщает rosbalt.ru со ссылкой на проект постановления правительства. Расходы на научные исследования уменьшатся почти на 19 млрд рублей.

Действующая редакция программы предполагает, что до 2020 года на эти цели будет потрачено 228,7 млрд рублей, из которых 187,2 млрд – из федерального бюджета. 121,9 млрд рублей пойдет на прикладные научные исследования и экспериментальные разработки гражданского назначения. Согласно проекту постановления, общая стоимость программы будет уменьшена до 203,7 млрд рублей, из которых бюджетные средства – 168,3 млрд. На научные исследования направят 103 млрд рублей.

Экономия в первую очередь будет на исследованиях, направленных на решение комплексных научно-технологических задач, говорится в пояснительной записке к проекту. Финансирование этой статьи программы сократится более чем на треть в 2017 году и вдвое – в 2018-2019 годах. На разработку научной продукции и технологий израсходуют за три года в среднем на треть меньше, чем планировалось. Наиболее существенное сокращение бюджета коснется материально-технической инфраструктуры: на ее поддержание потратят вполовину меньше запланированного. До трети бюджетного финансирования потеряют проекты популяризации науки. Также на треть меньше денег выделят на организацию международных научных мероприятий и участие в них, пишет Росбалт.

При этом вырастут расходы на капитальные вложения; но речь идет о точечном строительстве, реконструкции и техническом оснащении некоторых научных и учебных организаций. Это, например, Курчатовский институт, Московский энергетический институт (МЭИ), Московский инженерно-физический институт (МИФИ), Санкт-Петербургский политехнический университет.

В Минобрнауки заявили, что экономия связана с необходимостью приводить программу в соответствие с федеральным бюджетом на ближайшие три года. Однако в ведомстве заверили, что, несмотря на секвестр конкретной программы, финансирование науки государством в целом в ближайшие годы увеличится. Так, на развитие науки и технологий в 2017 году потратят на 8,5 млрд рублей, или на 5,6%, больше, чем в прошлом. В целом на науку гражданского назначения в 2017 году потратят на 65,4 млрд рублей (22,9%) больше: 351,2 млрд вместо прошлогодних 285,8 млрд.

Телеинформ обратился к иркутским ученым с просьбой прокомментировать планы правительства РФ относительно финансовых приоритетов развития отечественной науки.

Сергей Язев, директор астрономической обсерватории ИГУ:

– Существует ряд нюансов. Во-первых, вложения, насколько я понимаю, будут больше, чем в прошлом году. То есть рост продолжается, а уменьшение будет в сравнении с цифрами, заложенными ранее, в 2014 году. Это стоит понимать, поскольку при многочисленных пересказах может создаться впечатление, что финансирование будет меньше, чем было. В действительности, финансирование возрастёт, но будет меньше, чем когда-то планировалось. Сейчас планы серьёзно подкорректировали.

Вторая оговорка состоит в том, что есть кое-какие основания надеяться, что науку ждут некие заметные внебюджетные вложения. То есть финансирование урезают не просто в «ноль», а часть государственных вложений заменят на частные. Звучит, конечно, зыбко. Не знаю, стоит ли доверять такому утверждению, но с таким мнением я встречался. В мире такая практика существует, у нас пока не зафиксировано прецедентов вложения в науку из частных средств.

Это две важные оговорки, но дальше, конечно, надо сказать, что происходящее – плохо. Мы и без того отстаём по доле вложений в науку, кроме того, мы отстаём по качеству организации вложений в науку. С моей точки зрения, ФАНО пока проявило себя скорее негативно. Складывается чувство, что эти люди слабо понимают, что такое наука. На фоне всего этого вложения в науку необходимо увеличивать, а они урезаются. Это печально. Возможно, этому есть причины. Безусловно, найдутся люди, которые убедительно расскажут, что другого пути нет, но это мы также неоднократно слышали. Скажем прямо, месячная зарплата топ-менеджера какой-нибудь госкомпании может покрыть солидное число научных проектов.

Что же касается сокращения ассигнований на фундаментальные исследования, то проблема заключается в том, что заранее невозможно предсказать, какое научное направление выстрелит, например, через три года. Невозможно закрывать отдельные направления исследований. Надо стараться вести изыскания широким фронтом, чтобы ничего не проседало. Одно поддерживает другое, и если с точки зрения чиновника что-то можно урезать, то потом окажется, что это направление и было наиболее важным. В 21 веке вложения в науку надо только увеличивать. Конечно, надо смотреть за эффективностью. Но в общем объёме финансирование должно только расти, иначе ничего хорошего нас не ждёт.

Леонид Корытный, заместитель директора Института географии им. В.Б.Сочавы СО РАН:

– Это новость ожидаемая. Науку, и конкретно наш институт, уже давно предупредили о сокращении бюджета, нам даже выслали цифры. Сокращение бюджета идёт каждый год. Это касается всех научных учреждений и вузовской науки. Нет такого приоритета в нашем государстве. Протестовать против этого бесполезно, об этом и без того много говорили на всех уровнях. Есть другие приоритеты. С бюджетом в стране вообще плохо, страдаем не только мы одни.

Конечно, есть статьи, которые не сокращают или сокращают меньше. Те же самые военные расходы или чемпионат мира по футболу. Очень жаль, что в стране приоритеты другие.

Правительство выбрало точечный метод развития науки. Там большая роль принадлежит не столько чисто научным вещам, сколько силе лоббирования и близким к корпорациям фигурам. А периферийному Иркутску и географической науке в частности, которая никогда не являлась приоритетной в стране, ничего хорошего ждать не приходится. Можно только разочарованно пожать плечами. Бороться с этим бесполезно, выходить на митинги – не дело учёных. Да это и не поможет.

Виктор Кузеванов, руководитель Ботанического сада ИГУ:

– Принцип Ле Шателье гласит: если на систему воздействовать извне, изменяя какое-либо из условий равновесия, то в системе усиливаются процессы, направленные на нейтрализацию внешнего воздействия, приводя систему в новое качество. Например, если сильно сдавливать воздух, он через какое-то время становится жидким, и давление падает. Закон, созданный для химии и физики, к сожалению, оказался применим к обществу. Если загнать зверя в угол, он начинает действовать непредсказуемо, демонстрировать новые качества. То, что нас не убивает, делает сильнее. Если бы науку прикрыли в принципе – это было бы убийством. Поскольку речь идёт о сокращении средств, причём, вынужденном, то стоит ожидать некоего отката, новых качественных возможностей финансирования науки.

Происходящее в большей степени коснётся академической науки. Это как раз один из очередных шагов к ликвидации Академии наук как государственного института и его перевода в категорию общественных организаций. Академия наук изначально имела как раз смысл общественной организации. Сокращение финансирования науки идёт по всему миру, кроме Китая. Мои коллеги из Европы и Америки жалуются на ограничения бюджета. Обычно это подталкивает науку к новым качественным изменениям. Каким? Я предполагаю, что часть средств могут направить на университеты. Вслед за некоторыми странами Европы Академия наук была ликвидирована в Грузии, где я недавно побывал. Все институты были переданы в ведение университетов. Университетам были переданы и ботанические сады. Однако вузы содержание садов не потянули, и передали их на баланс муниципалитетам. Это привело к бурному развитию ботанических садов.

Предполагаемые сокращения, конечно, вызваны политической необходимостью использования больших средств на национальную оборону и поддержание социальных программ. Институты сейчас будут подталкивать к поиску способов заработка средств. Я специально изучал эту тему в разных странах. Почти во всех странах процветают только те институты, работа которых основана на государственно-частном партнёрстве. Чисто бюджетные учреждения, к сожалению, разленились и не стремятся к развитию. Это слова моих коллег из Прибалтики, Армении и других стран. Зарождается новая парадигма финансирования науки. Стоит ожидать, что российское правительство примет некие меры к тому, чтобы крупные российские корпорации поддержали науку деньгами.

Подводя итог, я не считаю, что сокращение бюджета – хорошо. Но стоит учесть, что это неизбежно при переходе к новому технологическому укладу во время идущей сейчас промышленной революции. Среда порождает необходимость качественно меняться. Вместе с тем, изменения должны проводиться не чиновниками, а представителями крупных корпораций, людьми, которые сделали себя сами. То, что мы сейчас переживаем, – это четвёртая научно-техническая революция с переходом к шестому технологическому укладу. Перемены неизбежны.