Панк-империя на марше: итоги и результаты

Этот текст – последний в серии «Крейзис: история болезни». Серия открылась больше трех лет назад, в январе 2015 года. В дебютном тексте было сказано: «Эта заметка – первая в серии «Крейзис: история болезни», в которой будут представлены короткие рефлексии по поводу наступивших «новых плохих времен»». Напомню, тогда политический и особенно экономический воздух в стране представлял собой сгустившуюся атмосферу приближающейся (очередной!) катастрофы – радужная эйфория т.н. «Крымнаша» сменилась призраками международной изоляции и совершеннейшей реальностью упавших нефтяных цен, рухнувшего рубля и взлетевших цен. Иначе как «новыми плохими временами» наступавшие времена назвать было нельзя.

Итак, некоторые итоги и результаты того, что было и закончилось.

Наверное, можно согласиться с теми, кто считает, что 18 марта состоялось что-то вроде референдума по поводу даже не предыдущего шестилетнего правления Путина, а всех восемнадцати лет его правления. Граждане голосовали не столько за будущее, даже эскизный образ которого не был представлен т.н. «основным кандидатом» в его программе (которой, кстати, тоже не было), сколько за прошлое. За прошлое или против прошлого. С результатом, который лично мне по-прежнему видится неожиданным, «за прошлое» одержало победу. Больше 56 миллионов проголосовало за Путина. Это на 11 миллионов превысило его результат в 2012 году.

Даже если принять выкладки математика Сергея Шпилькина не только за математическую, но и за электоральную истину, то есть, вычесть из нынешнего результата «лишние» (по Шпилькину) голоса, а из предыдущего вычесть тоже «лишние» (тоже по Шпилькину) голоса, то получится, что поддержка Путина выросла на 25 процентов. Можно долго и страстно говорить о пропаганде и административном принуждении. Музыковед Артемий Троицкий, например, пишет, что властям пришлось «вытаскивать в 7 утра из воскресной постели всех бюджетников, вплоть до музыкантов симфонических оркестров». Не знаю, как там обстояли дела у музыкантов, но я, как университетский препод, то есть, бюджетник, могу заявить со стопроцентной ответственностью: политрук Троицкий лжет. Меня никто никуда не вытаскивал и вообще я голосовал за Ксению Собчак, о чем в моем городе не знает, наверное, только тот, кто не знает, кто я такой.

В общем, надо быть идиотом, чтобы совсем уж отрицать пропаганду и давление, но надо быть не меньшим идиотом, чтобы отрицать, что на выборах 18 марта десятки миллионов людей проголосовали ровно так, как хотели проголосовать. Итог в формулировке Алексея Венедиктова, главреда «Эхо Москвы», такой: «… надо понять, что страна поддержала политику Владимира Путина за прошедшие 6 лет. И всем, кто будет дальше заниматься политикой, поддерживая Путина или оппонируя Путину, к этому надо отнестись серьезно». Полностью согласен с формулировкой, только подчеркну, что в первую очередь к этому факту должны серьезно отнестись разной степени радикальности оппоненты Путина, если они хотят сохранить собственные мозги в адеквате и желают хоть как-то согласовывать свои намерения и действия с реальностью.

Почему выше я назвал результат Путина неожиданным? Да потому, например, что никто, кроме социологической службы… тут барабанная дробь… социологической службы Алексея Навального не предсказывал, что он наберет столь значительно выше 70 процентов. Практически никто не предсказывал, что Путин возьмет больше 60 процентов в Иркутской области и больше 55 процентов в городе Иркутске. А вышло, как вышло.

Могу засвидетельствовать, что выход Путина на выборы с внешнеполитической повесткой в непубличных политологических разговорах оценивался как большая ошибка. Мол, страна устала от внешней политики, в стране огромный запрос на решение внутренних проблем – у кого на экономический рост, у кого на элементарное улучшение жизни. Было бы лучше, если бы Путин отметил российские успехи в святой борьбе с драконом однополярности, объявил о достигнутом нашими усилиями конце однополярного мира (Крым остался наш, в Сирии «наш Асад» остался президентом), заверил, что занятые внешнеполитические рубежи никто сдавать обратно не будет. Однако атак на новые рубежи тоже больше не будет, ибо мы начинаем заниматься собственными проблемами. Вместо этого 1 марта Путин показал мультфильмы («пультфильмы», как я их называю) про новые ракеты.

Я, например, был уверен, что у гипотетического российского гражданина, сидящего в очереди в раздолбанной поликлинике, эти ракеты ничего кроме раздражения вызвать не могут. Ибо, как же так - поликлиники для родных граждан остаются в плачевном состоянии, а мы тратим последние деньги на ракеты, угрожающие полуострову Флорида, на котором с поликлиниками наверняка полный порядок?

Теперь надо признать, что Путин таки не ошибся - выбор внешнеполитической повестки оказался правильным. Ибо внешняя политика принесла Путину самый громкий внутриполитический успех в его политической биографии. Почему так случилось? В этом надо разбираться. В разговорах с людьми, голосовавшими за Путина, можно услышать разное. Говорят (цит.) «нас все хотят разорвать», говорят «надо защищаться». А значит надо сплотиться вокруг сильного, способного разговаривать с врагами на равных, не прогибаться под изменчивый Запад и все такое. Граждан можно понять. На избирательные участки сходить и проголосовать, ощущая, как ты со своей страной не сдался, не прогнулся, это легче и безопаснее, чем на фронт добровольцем записываться. А ощущение совершенного героизма остается. Ведь не сдались мы на милость старой ведьмы Терезы Мэй, как бы она там нас ни запугивала.

Не исключаю, что у «человека из очереди в поликлинике» еще внутри живет примерно следующее. Не жили мы богато, не фиг и начинать. Все равно всю жизнь в очередях в поликлиниках сидеть, так хоть оттопыримся по-нормальному, поднесем г…на на лопате золотому миллиардику. Испортим им, буржуям, жизнь «крымнашем», Донбассом, Асадом и чудо-ракетами.

А это - нормальная логика и стилистика панк-культуры. «Вы не хотели с нами разговаривать, так послушайте сейчас»,- сказал в первомартовской речи новоизбранный старый президент нашей панк-империи. «Вы, взрослые, считали нас недоразвитыми детьми, ну так мы вам сейчас покажем, товарищи взрослые!» - во все времена говорили панки.

Ну как закончить текст про нашу панк-империю на марше? Понятно как. Если по-русски, то «Панки, хой!» Если на языке наших геополитических противников, то «Punk’s Not Dead!»