Читатель Толстов: необычный нон-фикшен - книги, способные вас удивить

Прочитано в феврале-2017. Выпуск 58

Александр Етоев «Территория книгоедства»

• Изд-во «Лимбус Пресс», 2017 г.

Великолепно. Открыл наугад, прочел «Бальмонт был человеком незаурядным, особенно когда дело касалось выпивки» - и понял, что буду читать обязательно. Это жанр такой, я его называю «из записных книжек начитанного человека» и,признаюсь, очень люблю. У каждого изрядно читающего человека (а Александр Етоев, доктор филологии, писатель и редактор, явно из таких) со временем собирается коллекция анекдотов не анекдотов, но таких забавных историй, баек, просто «штрихов к портрету», наблюдений, мыслей – словом, всего такого, что читается всегда на ура, но всегда есть проблема, будет ли это кому-то еще интересно. И еще одна проблема – как придумать форму, чтобы все эти растрепанные листочки выглядели единым целым. Етоев придумал некое загадочное «книгоедство» - не то занятие, не то сектантское вероучение, в общем, нечто связанное с книгами и чтением. Выстроил все байки-истории по алфавиту, и вуаля, можно читать.

Я вот не знал, что у него раньше еще были книги про это «книгоедство», но «Территорию книгоедства» прочел с огромным удовольствием. Хотя, конечно, минусы таких «собраний случайных фактов» очевидны. Какие-то истории слышал раньше, какие-то показались несмешными, зато вот рядом байка роскошная, обязательно надо будет рассказать друзьям. Замечательная получилась книга, легкая, остроумная, веселая. Запишите меня в ваше «книгоедство», я согласен.

Саймон Сингх, Эдзард Эрнст «Ни кошелька, ни жизни. Нетрадиционная медицина под следствием»

• Изд-во Corpus, 2016 г. Перевод с английского

Давно нам не хватало такой книги. Два известных британских эксперта по медицине подробно, с кучей примеров и фактов, рассказывают о том, насколько действенными являются гомеопатия, траволечение, акупунктура и прочие популярные лечебные практики. Чрезвычайно качественный подход задается в самом начале. Поскольку медицина – это наука, говорят Сингх и Эрнст, давайте посмотрим, в каких случаях внедрение новых методов лечения было обусловлено именно открытиями в науке. Поразительный пример о цинге: я не знал, что число жертв цинги составило около 2 миллионов. Доходило до того, что в военных походах потери флота в битвах составляли примерно десятую часть от числа умерших от цинги. То, что цинга вызвана недостатком витамина С, додумались далеко не сразу, и даже после того, как были проведены тщательные эксперименты, потребовалось несколько десятилетий, прежде чем свежие фрукты стали обязательной составляющей рациона мореплавателей. То есть каждый новый метод лечения проходит проверку, с одной стороны, экспериментальную, подтверждался научными методами, с другой – требовалось время, чтобы консервативное медицинское сообщество приняло метод и включило его в свою практику.

Вот об этом, собственно, и вся книга. Что медицинская наука – это прежде всего наука, которая каждую методику проверяет строго научными методами. О том, как именно эти методики проверки разрабатывались, и как они действуют. И насколько выдерживают подобную проверку «древние, освященные тысячелетней традицией» методы вроде иглоукалывания или лечения травами. По сути, нетрадиционная медицина – пережиток средневековой медицины, когда научные методы проверки эффективности методов лечения еще не были придуманы. Кстати, об этом авторы говорят еще в предисловии, но книга от этого менее интересной не становится, прочитал с удовольствием. В конце еще небольшой справочник нетрадиционных методов лечения: от антропософской медицины до цветочной терапии Баха.

Фил Найт «Продавец обуви. История компании Nike, рассказанная ее основателем»

• Изд-во «Эксмо», 2017 г. Перевод с английского В.Царев

Отечественному легальному бизнесу еще и 30 лет нет, а на Западе книги о том «как я делал свой бизнес» - почтенная, освященная веками традиция. Для меня лучшим образцом жанра остается книга Рэя Крока «О чем молчит бигмак» (Крок выкупил бренд у братьев Макдональдов, и придумал с нуля «Макдональдс»). Книга Фила Найта, основателя компании «Найк», конечно, уступает, но читать ее тоже было интересно.

Главное свойство настоящего предпринимателя – он маньяк своего товара. Найт – маньяк спортивной обуви. В университете занимался бегом, его тренером был отставной майор морской пехоты Брауэрман, который самостоятельно переделывал беговую обувь, подгоняя каждую пару под конкретного бегуна. Найт заказал японские кроссовки для себя, потом стал заказывать их больше, потом превратился в официального дистрибутора компании спортивной обуви «Онимацу», потом придумал, что лучше не торговать чужими кроссовками, а делать свои. Книга начинается с того, как молодой бухгалтер Фил Найт раздумывает над тем, на что потратить первые заработанные деньги (и заказывает те самые кроссовки, которые изменили его жизнь).

Много интересных сюжетов из жизни бизнеса 60-80-х гг. Кроссовки стали молодежной униформой как раз в 80-е, до этого была просто спортивная обувь. Вот как бывает-то.

Григорий Амелин «Менины» Веласкеса. Картина о картине»

• Изд-во Ивана Лимбаха, 2017 г.

Отличная идея – сделать серию книжек-эссе по искусству. Издательство Ивана Лимбаха сделало именно такую серию, Orbis Pictus, для таких тупых, как я. Которые в живописи ни уха ни рыла, но интересно же, почему люди этим восторгаются. Польза очевидна. Книжки серии Orbis Pictus, во-первых, небольшие по объему, во-вторых, написаны живо и понятно. Авторы не грузят меня, читателя, непонятными терминами, не ссылаются на авторитеты, которых я не знаю, и не рассказывают о картинах, которых я не видел.

Вот картину «Менины» Веласкеса видел, конечно, каждый. И я видел. Только никогда не догадывался, что Веласкес построил уникальную композицию: картина написана как бы от лица человека, чей портрет пишет сам Веласкес (он выглядывает из-за мольберта), а воображаемое пространство гораздо больше того, что запечатлено на полотне. Загадочная композиция, которую после мало кому удалось повторить. Менины – это юные девушки знатного происхождения, в чьи обязанности входило опекать принцессу, по нашему – фрейлины. Они сопровождали принцессу на всех мероприятиях, но редко появлялись на публике, так что Веласкес написал сцену практически интимную, домашнюю, которую большинство его современников никогда в жизни не видели. Причем на картине реальные люди, реальные менины: донья Мария Аугустина из знатного рода Сармиенто и донья Изабель из рода Веласко. И сама драматургия: король с королевой пришли в ателье придворного художника позировать для портрета, пока он работает, рядом крутится инфанта с менинами и карликами. Из девяти персонажей картины шестеро смотрят на нас, словно застигнутые врасплох. Сам Веласкес с раздражением выглядывает из-за мольберта: он работает, а тут мы приперлись, и он ждет, когда мы уйдем. Потрясающий композиционный и драматургический замысел картины, я не знал таких подробностей.

ОТ ЭТОГО ЖЕ АВТОРА: ИСТОРИЯ РОК-МУЗЫКИ ПОЛУВЕКОВОЙ ДАВНОСТИ

Вайль П. В начале. Джотто

• Издательство Ивана Лимбаха, 2017

Если «Менины» Григория Амелина – рассказ об одной отдельной картине, здесь – история художника, причем судьба этого текста необычна. Великий (и это не будет преувеличением) публицист и журналист Петр Вайль скончался в 2009 году, не успев дописать книгу «Картины Италии», своего рода путеводитель по картинным галереям, а точнее – путешествие во времени, попытка обнаружить в современной жизни прототипы и образы, запечатленные на полотнах великих мастеров Возрождения. Эссе о Джотто – единственный законченный текст, и сейчас его издали в серии Orbis Pictus.

Текст сам по себе тоже необычный (впрочем, есть ли у Вайля обычные, проходные тексты?). По жанру это репортаж: Вайль гуляет по Падуе, по Флоренции, заходит в базилики и храмы, где остались работы Джотто, и попутно говорит о самом художнике, о том, как его творчество повлияло на европейскую живопись, на европейскую культуру, даже на итальянскую кулинарию. Джотто, по словам Вайля, стоит «у истоков изображения сакрального как обыденного, естественного и правдиво портретного в европейском искусстве». «Уроки византийской живописи Джотто усвоил прекрасно — только с ее неподвижностью мириться не захотел. Осовременивание исторического опыта происходит всегда, во всех новых течениях и явлениях. По-разному: бывает чужой опыт, извне — как африканское искусство для Пикассо или полинезийское для Гогена; интеллектуально свой — как итальянское Кватроченто для англичан-прерафаэлитов; кровно свой — как соцреализм для соц-арта. Второй и третий варианты — случай Джотто».