Читатель Толстов: Новинки иностранной прозы: в России снова издают Лорри Мур, Колм Тойбин опять написал роман про писателя

Прочитано в 2024 г. Выпуск 790

Лорри Мур «Запертая лестница»

• Изд-во «Подписные издания», 2024 г.

Лорри Мур — одна из самых загадочных писательниц Америки. С одной стороны, ее карьера вполне понятна, объяснима, прозрачна. Работала в издательстве Knopf, которое когда-то издавало Маркеса и Элис Манро. Там обратили внимание на ее тексты, рекомендовали к изданию первый сборник рассказов «Самопомощь». Потом Лорри Мур получила премию О’Генри, которой награждают лучшую короткую прозу Америки, потом Джон Апдайк рекомендовал ее рассказ в антологию «Лучшие рассказы века». Лорри Мур сравнивают с Хемингуэем, мол, она переняла у него эту удивительную манеру писать сжато, коротко, когда за каждым предложением вырастают (прорастают) объемы, смыслы, мысли. Другие говорят, что Мур — это новый извод Элис Манро (кстати, Манро — любимая писательница самой Лорри Мур, она даже писала как-то предисловие к сборнику ее рассказов). В прошлом году издательство «Подписные издания» не выпустило сборник рассказов «Птицы Америки» — ее третий сборник короткой прозы, я писал о нем в «Читателе Толстове».А сейчас выходит роман «Запертая лестница», и опять — ну совершенно заурядный сюжет. Некто Тесси Келтьин, дочь фермера, устраивается няней к хозяйке престижного ресторана Саре Бринк. У Сары нет собственных детей, но она решила удочерить маленькую девочку Мэри-Эмму, ее мама белая, а отец- афроамериканец. Тесси предстоит стать главным человеком в жизни малышки — защищать ее, воспитывать, помогать ей познавать мир. И очень важно, что все это происходит спустя несколько месяцев после «девять один один», атаки на башни-близнецы 11 сентября 2001 года. Американское общество подавлено, обнажаются скрытые конфликты и давние претензии. К тому же у Тесси хватает и своих проблем: ее бойфренд Рейнальдо окажется не тем, за кого себя выдает, а отношения с родителями также оставляют желать лучшего. «Запертая лестница» — такой «роман взросления», подобных которому вы прежде прочитали немало — у Мег Вулицер, например, или у Энн Тайлер. Но «Запертая комната» — проникновенный, чувственный и тонкий рассказ о жизни девушки, которая разрывается между поисками себя и ответственностью за маленькую девочку, и все политические, исторические, социальные, даже военные сюжеты, происходящие в Америке 2001 года, как-то очень умело встраиваются в ее жизнь. Перевод Татьяны Боровиковой.

Дэниел Хэндлер «Почему мы расстались»

• Изд-во «МИФ», 2024 г.

Милый, и в то же время пронзительный роман. Мин влюбляется в Эда, Эд влюбляется в Мин (на самом деле она Минерва, родители увлекались античной мифологией). Потом они расстаются, их роман уложился в шесть недель и в коробку, где Мин хранит свидетельства своей любви. Катушка непроявленной пленки, коробок спичек, билет с первого похода в кино. Каждая вещь теперь обрастает не только воспоминаниями, но и приобретает значение символическое. Для Мин любовь к Эду была первым сильным эмоциональным опытом, она пытается разобраться, что же произошло, и в какой момент их отношения свернули не туда. Мин — «просто девушка», Эд — местная спортивная звезда, не испытывающий недостатка в женском внимании. Поэтому Мин выстраивает историю своей любви как заочный диалог, когда она постоянно обращается к своему неверному — увы — возлюбленному, и это получается очень трогательно и как-то беззащитно. «Я не хотела показываться на глаза курьеру и, когда он приехал, спряталась в ванной. Я слышала, как ты спокойным тоном беседуешь с ним и даже пытаешься шутить. Ты в трусах и футболке стоял у дверей и держал в руках коробку пиццы, на которую курьер выложил сдачу. Как будто все это было совершенно нормально. А в это время я, съежившись у раковины, водила по волосам этой расческой. Я чувствовала себя привязанной к столбу собакой или велосипедом в руках у нерасторопного хозяина, который с кем-то заболтался. Я поняла, что мне не по себе от того, как умело и ловко ты все это делал. Я сжала в руке расческу и картонную табличку с вешалки, словно пыталась скрыть постыдные факты. Я никогда не испытывала ничего подобного, а ты проживал все это много-много раз». Перевод Юлии Пугаченковой.

Салман Рушди «Два года восемь месяцев и 28 ночей»

• Изд-во Corpus, 2024 г.

Сразу хочу признаться: я не очень знаком с творчеством Салмана Рушди. Знаю только, что есть такой писатель, который появляется в третьей серии «Дневника Бриджит Джонс», что его приговорили к смертной казни за оскорбление религиозных чувств мусульман, и он уже лет 20 прячется от наемных убийц и пишет книги. Поэтому его новый роман я начинал читать с некоторыми, эээ, смутными сомнениями. И, в общем, не ошибся. Это не мое. Это магический реализм так называемый. Взрослым людям как бы не к лицу читать фэнтези, вот они и читают магический реализм. Как бы получается, что это литература более высокого, что ли, порядка, хотя в фэнтези действуют драконы и гномы, а в романе Рушди — джиннии, Шехерезада и прочие сказочные и мифические персонажи. И вообще название книги, если пересчитать его в количество ночей, будет та самая «Тысяча и одна ночь». Я, кстати, не хочу сказать, что мне Салман Рушди уж совсем не понравился. Нет, там такие довольно затейливые игры с персонажами арабских и персидских сказок, такое хорошее (правда, хорошее) обыгрывание сюжетов из восточной истории, опять же по исламскому радикализму он там проходится. У кого-то даже прочитал, что весь роман — это история того, как хорошая изначально религия постепенно радикализируется. Я такого не заметил. Читать его интересно, но как только появляется очередной джинн, или когда садовник обнаруживает, что передвигается, не касаясь земли — я понимаю, что начался тот самый магический реализм. Перевод с английского Любовь Сумм.

Клэр Фуллер «Наши бесконечные последние дни»

• Изд-во «Синдбад», 2024 г.

Замечательный роман, где главная героиня, восьмилетняя Пегги Хиллкоут, рассказывает о жизни с отцом. Джеймс Хиллкоут — «выживальщик», он готовится к концу света: строит убежище в подвале лондонского дома, запасается консервами, тренирует свою дочь на время спускаться в убежище и мыть руки, на которых может осесть радиоактивная пыль. Мама Пегги к этому относится индифферентно, ближайший друг отца американец Оливер Хантингтон каждый раз дожидается конца очередных «учений», чтобы затащить отца в ближайший бар. До поры до времени Пегги воспринимает эти занятия по выживанию как забавную игру, хотя скоро шутки кончатся. После ссоры с женой Джеймс схватит дочь в охапку и увезет куда-то в Германию, в глухой лес. Где они будут жить вдвоем, потому что все остальные люди на Земле, как не устает говорить Джеймс, уже погибли. Пройдет еще много лет, прежде чем повзрослевшая Пегги вернется домой и попытается выяснить, что это было: изощренная форма садизма? Сумасшествие? Или ее отец оказался последним на планете романтиком? «Наши бесконечные последние дни» — конечно, прежде всего роман о детстве, о детской любви к родителям, даже если один способен превратить жизнь своего ребенка в ад, а другая смотрит на это равнодушно. Пегги понимает, что даже живя в крошечной землянке с безумным отцом, она чувствовала себя более защищенной, чем теперь, вернувшись в общество, где и она сама, и ее опыт, и ее воспоминания оказываются куда более уязвимыми. Перевод с английского Ивана Авраменко.

Миэко Каваками «Летние истории»

• Изд-во «Синдбад», 2024 г.

Книгу молодой японской писательницы («Летние истории» ее дебютный роман) сравнивают с романами Харуки Мураками — и кстати, отзыв Мураками помещен на обложке. Тридцатилетняя незамужняя писательница Нацуко живет в крошечной съемной квартире на окраине Токио, к ней приезжает ее старшая сестра Макико с дочерью-подростком Мидорико. Все неладно у трех женщин: писательница никак не может приступить к новому роману, Макико хочет сделать операцию по увеличению груди, и это желание вскоре приобретает черты одержимости. Самый интересный персонаж — Мидорико. Она все время молчит, не разговаривает с мамой и теткой, поверяя свои мысли, тревоги и страхи дневнику — Мидорико терзают смутные и странные эротические фантазии, которых она сама боится, потому что «самое страшное на свете — стать женщиной», неустроенной, нелюбимой и никому не нужной, как две взрослые женщины, жизнь которых она наблюдает ежедневно. Потом пройдет еще несколько лет, и Нацуко решит навестить сестру с племянницей в Осаке. Мидорико уже молодая женщина, и теперь Нацуко ищет у нее указаний, как ей устроить свою жизнь — как до этого искала у своей матери, бабушки, подруг, сестры. И после драматических и серьезных перемен в жизни принимает решение родить ребенка. «Летние истории» — роман о жизни современной женщины в Японии, когда бедность, социальная неустроенность оказываются куда меньшими проблемами, чем необходимость противостоять консервативным общественным установкам. Смешивая комедию и реализм, это эпическое жизнеутверждающее путешествие о поиске внутренней силы и покоя. Перевод с японского Марии Прохоровой.

Якоб и Вильгельм Гримм «Страшные сказки братьев Гримм»

• Изд-во «МИФ», 2024 г. 16+

Чего мне не хватило в этой книге – хорошей вступительной статьи о феномене средневековых немецких сказок, которые опубликовали братья Гримм, но практически везде после первого перевода сказки выходили в весьма усеченном варианте, потому что оригинальные сказки для детского чтения были мало предназначены. Первые выпуски сказок подверглись сильной критике, поскольку, несмотря на своё название «Детские и семейные сказки», эти истории были расценены как не подходящие для детского чтения, по причинам академических информационных вставок и, собственно, по содержанию самих сказок. В последующих исправленных изданиях были, в том числе, удалены фрагменты сексуального характера; например из сказки «Рапунцель» вырезана сценка, когда Рапунцель невинно спрашивает у своей приёмной матери-волшебницы, почему её платье стало обтягиваться вокруг живота, таким образом открыв свою беременность, наступившую из-за её тайных встреч с принцем. В новом издании сказок братьев Гримм восстановлены (хотя по-прежнему смягчены) отдельные фрагменты, к тому же опубликованы сказки, которые даже взрослым читать сложновато. Например, про дочь мельника, который следуя договору с бесом отрубил своей дочери руки, привязал их к ее спине и отправил девушку путешествовать. Или реальный финал «Красной шапочки», где охотник «взял ножницы и стал вспарывать спящему волку брюхо. Чуть только взрезал, как увидел, что там мелькнула красная шапочка; а дальше стал резать, и выпрыгнула оттуда девочка! А за Красною Шапочкою кое-как выбралась и бабушка и еле могла отдышаться. Тут уж Красная Шапочка натаскала поскорее больших камней, которые они и навалили волку в брюхо и зашили разрез; и когда он проснулся, то хотел было улизнуть; но не вынес тягости камней, пал наземь и издох». Не все сказки похожи на привычные нам, не все из них следует читать детям. Скорее это не сказки, а зловещие легенды средневековой Германии, но издание замечательное, особенно обращают на себя внимание прекрасные иллюстрации Тани Дюрер. Перевод с немецкого Петра Полевого, Софьи Снессоревой.

Турбьерн Оппедал, Свейн Стерксен «Бумажные летчики»

• Изд-во «Городец», 2024 г.

Три года назад в серии «Нордбук» (лишний раз напомню, что в этой серии издается, наверно, лучшая переводная скандинавская проза в России) выходил «Голод» — адаптация классического романа Нобелевского лауреата Кнута Гамсуна к жанру «картинок», графического романа. Опыт оказался успешным, о «Голоде» многие написали (в том числе и я в «Читателе Толстове»), и, видимо, решили продолжить — теперь в «Нордбуке» выходит книга двух норвежских авторов с непроизносимыми именами, это тоже графический роман, и на оригинальный сюжет. Главный герой — бывший пилот, он просыпается в гостиничном номере, пейзаж за окном незнаком, как он сам здесь оказался, тоже непонятно. Единственная связь с реальностью — стопка бумажных открыток, которые летчики по традиции отправляют из разных уголков мира, куда их заносит профессия. Эти открытки собственно и являются «графической составляющей» романа: причудливые коллажи из реальных почтовых открыток, старинных фотографий, пейзажей, каких-то кусочков и обрывков. И воспоминания рассказчика такие же фрагментарные и вневременные, где перепутаны даты, имена и эпохи, но сохранилось причудливое поэтическое восприятие жизни: «Сапоги лежат в коридоре. На них разводы соли, выдающие, что вчера я ходил по слякоти. И пока я раздумываю, не почистить ли их, до меня доходит — не в абстрактном и философском смысле, а очень конкретно, как обухом по голове, — что я умру. Несмотря на прогулки на свежем воздухе, тренировки в зале, капсулы с рыбьим жиром, регулярную чистку и пропитку водооталкивающим средством. Сделай завещание для дома твоего, но не забудь, что ты завещаешь его и дождям, и муравьям-древоточцам». Переводчик Евгения Воробьева.

Вам также придется по душе:

Колм Тойбин «Мастер»

• Изд-во «Азбука», 2024 г.

Прежде всего, кто такой Колм Тойбин? Это известный писатель, исследователь загадочной ирландской души, автор хороших романов «Бруклин», «Нора Вебстер», «Дом снов», все они вышли в России в издательстве «Фантом Пресс», рекомендую прочесть. Два года назад в «Азбуке» вышел его роман «Волшебник» (я писал о нем в «Читателе Толстове») — неожиданная литературная биография немецкого писателя Томаса Манна, скучноватого писателя, в добропорядочной жизни которого Тойбин неожиданно обнаружил настоящие взлеты творческого духа, вдохновения, удивительные эволюции писательского дара. Главным героем «Мастера» Тойбин опять делает писателя: американский писатель Генри Джеймс несколько лет проводит в путешествиях по Европе. Он сохраняет приятные отношения с женщинами, но не стремится к сближению, его отец слишком много пьет, его любимая сестра Элис страдает от эмоциональных проблем, его привлекают мужчины, но он борется со своим чувствами, его запугивают слуги-алкоголики, и у него есть напористая подруга, от которой ему приходится прятать гобелен, который он купил для своего дома, потому что она сказала ему, что он не должен его покупать. С другой стороны, Джеймс находит утешение в писательстве, в украшении нового дома в Рае — и хотя иногда ему может быть одиноко, — часто наслаждается одиночеством, чем-то совершенно иным. «Он любил великолепную тишину, которую приносило утро, зная, что у него не назначено никаких встреч ни днем, ни вечером. Он растолстел от одиночества, думал он, и научился не ожидать от дня ничего, кроме в лучшем случае унылой удовлетворенности». Джеймс у Тойбина высказывает пронзительные наблюдения о жизни и смерти. Литература о реальных исторических личностях, столь внутренне противоречивая, редко получается настолько убедительной, каким стал «Мастер» Колма Тойбина. Писатель удивительно точен и в описании мест, которые посещает его герой, и в путешествии по внутреннему миру писателя — человека одинокого, несчастного, но при этом обладающего невероятной притягательностью. Можно сказать, что Тойбин в какой-то момент отождествляет себя с его героем, тем более у них, действительно, обнаруживается немало различных сходств, от скрытой гомосексуальности до неутоленных честолюбивых планов стать «главным писателем человечества». «Мастер», как и предыдущий «Волшебник» — как бы биография писателя, написанная другим писателем, который, в сущности, вкладывает в уста своего героя свои мысли о природе творчества, славы и признания. Отличная книга. Перевод с английского Елены Калявиной.