Срок (Сергей Шмидт)

Студент, учившийся у меня десять лет назад, прислал сканы своих конспектов моих лекций по политологии, читанных весной 2011-го года. 2011-й тоже был годом думских выборов, и я рассуждал на одной из лекций о двух на них самых больших проблемах партии действующей власти – «Единой России». Во-первых, «Единая Россия» всем надоела (сказано 10 лет назад). Во-вторых, «Единая Россия» не может позволить себе самую интересную для избирателей политтехнологическую игру – борьбу с каким-нибудь «врагом». А ты попробуй заинтересуй избирателя и замани его на участки без «зигфридовой» борьбы с каким-нибудь «драконом». Без врага и его мочилова, с одной так называемой «позитивной повесткой», нет будоражащей интриги, нет увлекательного сюжета. У КПРФ, например, есть огромное преимущество на полях выборных сражений – у нее есть «враг». Не уверен, правда, что КПРФ умеет так уж толково этим «врагом» пользоваться.

Прежде чем поговорить об утопиях – а я давно готовился к этому разговору – несколько констатирующих суждений о состоянии реальности.

Сегодня день рождения Путина, ему 25 лет исполняется, романтически выражаясь – четверть века. Я не сошел с ума. Речь идет не о дне рождения, скажем так, «биологического Путина». И речь даже не о дне рождения «путинизма», который правильнее искать либо в 2001 году (сокрушение НТВ), либо в 2003 году (сокрушение Ходорковского), либо в 2004 году (сокрушение выборов глав субъектов федерации). Но не позже. Сегодня день рождения «политического Путина».

Апрель 2021-го едва ли толком запомнится неначавшейся войной России и Украины – я специально вместо «войны России с Украиной» написал «России и Украины», ибо, случись она, ясности по вопросу, кто конкретно ее начал, скорее всего, никогда бы не возникло. Я, признаться, был уверен, что никакой целенаправленной войны и не будет, точнее, никакая война не входит в намерения сторон. Хотя военный конфликт и мог случиться из-за какого-нибудь недоразумения, возможность которого всегда имеется, когда большие массы войск располагаются в относительной близости друг от друга. Обошлось.

Явилась весна и потребовала от «трушной оппозиции» как-нибудь «грянуть». Сочетание возвращения Навального, до сих пор выглядящего плохо продуманным фальстартом, и зимнего «репрессинга», который довелось пережить оппозиции, поставило ее в не самое удобное положение. От намерения регулярных уличных акций протеста было решено отказаться еще в феврале. Что же делать дальше? Что делать, например, в смысле содержания протеста? Строить протестную активность вокруг требования освобождения Навального или начинать включаться в думскую кампанию, а если включаться, то на что делать главную ставку – на поддержку настоящих либеральных политиков или на поддержку (в логике «Умного голосования») вполне «рушимого» антиЕРовского блока коммунистов и эсеров?

Алексей Навальный*, поблистав, точнее, погремев напоследок своими яркими речами в суде, этапирован в колонию. Чудес не случилось. Чудом было бы «народное восстание», которое не позволило бы упрятать Алексея за решетку. Меньшим, но чудом была бы теневая помощь таинственной «башни Кремля», поддержка которой, как сообщил главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов, обеспечила Навальному свободу и даже участие в выборах мэра Москвы в 2013 году, и игра которой позволяла ему оставаться на свободе все это время.

Чей дворец? Ротенберга или Путина? Что вообще происходит? У меня есть ответ, который подсказывает мне жизненный опыт и интуиция. Но для однозначного ответа, кроме опыта и интуиции, неплохо бы иметь какие-то знания. Таких знаний не хватает в условиях информационной войны, так что ответ мой не претендует на окончательность. Однако, исходя из предположения, что мир дворцов существует по законам, в общих чертах сходных с миром хижин, а вселенская борьба российской власти и российской оппозиции, так или иначе, «одноприродна» с тем, что может происходить в мире простых человеческих отношений, я попробую рассказать, что там может быть на самом деле. Как обычно бывает в таких случаях, моя («жизненная») версия едва ли устроит какую-нибудь из тяжущихся сторон.

Это удивительно (или наоборот, неудивительно?), но 2020-й получился такой весь из себя на загляденье годик, что все рефлексируют только по нему, уходящему, позабыв, что кончается целое десятилетие. Уходит в прошлое красивое аллитерационное словосочетание – «десятилетие десятых».

Помянем сегодня, если не добрым, то торжественным словом уходящего американского президента. Кончается ноябрь – месяц, в который удача изменила Дональду Трампу, хотя и (об этом ниже) не столько отняла, сколько добавила ему величия. Дональд Трамп – конечно, человек не нашенский. Все типа остроумные шутки про «щенка Путина» у американцев (остряк Байден так типа пошутил) или про «присвоение майору Трампу внеочередного звания полковника» у нас – это просто шутки. Дональд – герой не нашего племени, но он герой нашего времени. Наш выдающийся современник. Мы с ним принадлежим к одной эпохе, поэтому он все-таки не только «политик про американцев», но и политик про всех нас.

Политическая жизнь в 2020 году – динамичное переплетение интересов и действий, причин и поводов, а также комбинаций обстоятельств – созидает не только поправки к Конституции России, но и поправки к теории и практике т.н. «оранжевых революций».

Раз в месяц производить рефлексию по поводу политической жизни России и ничего не написать об отравлении Навального, значит самовыписаться из числа самостоятельно думающих людей, поставить крест на репутации пусть слабенького, но аналитика. Я и так дал слабину и ничего не написал об этом в августовском выпуске «Срока» – внимательные читатели наверняка обратили на это внимание – в общем, пора возвращать долг.

Ехал я пару недель назад в электричке. По вагонам (в проходах) передвигались в разные стороны разнообразные люди. Этих ищущих лучшей доли людей было почему-то больше, чем обычно. Мои соседки – типичные дачные дамы благородного возраста с ведерками и собаками – перебросились по их поводу несколькими фразами.

В иркутских СМИ я известен, как единственный политолог в Иркутской области, признающий свои ошибки (много раз, например, не дожидаясь вопросов журналистов, отрефлексировал свои прогнозные ошибки образца 2015-го года), поэтому имею право и «скромно похвастаться». В предыдущем выпуске «Срока» (он именовался «Обнуленные солнцем») я аккуратно предсказал, что никакой протестной движухи из-за голосования по конституционным поправкам не случится. Сегодня, когда о поправках, откровенно говоря, все просто забыли, даже как-то неудобно напоминать об этом. Цитировать себя, конечно, грех, однако не самый большой, поэтому я таки согрешу: «Мир, каким он кажется в уютной фейсбушечке (на курьих ножках), отличается от мира, что известен обитателям комплекса краснокирпичных зданий в центре Москвы. Но самое неприятное – их представления о мире могут оказаться адекватнее. Пожалуй, к этому неприятному открытию я бы предложил приготовиться всем, кто надеется на то, что поправки «сорвут резьбу». Этого может не произойти…»

«Солнце российской политики», как и положено солнцу, заходит для того, чтобы, «обнулившись», снова взойти. Мы делали такие умные лица, произнося ядреное словосочетание «транзит власти», мы так часто его произносили, что Правящий Суверен, видимо натешившись всем этим и устав (встревожившись?) от этого, решил поменять повестку в наших головах. Это вообще главная наша проблема – уже давно повестку в наших головах определяет Суверен и даже те, кто в круглосуточно-фейсбучном режиме ведут непримиримую борьбу с ним, зависят в этом смысле от него чуть ли не больше, чем те, кого «все устраивает».

Пандемия адовой ковидлы это что-то вроде праздника души и сердца для явных и тайных адептов контрглобализации. «Политика закрытых дверей» весной 2020-го года пережила просто свой «золотой век». Границы были закрыты (ну или полузакрыты), принцип «любое спасение – дело рук самих спасающихся» восторжествовал даже в глобализационном «царствии небесном на земле» – в Европейском союзе, мировая (трансграничная) экономика подверглась вызовам, сопоставимым с вызовами времен мировых войн, адепты импортзамещения кидали направо и налево обидное «ну мы же вам говорили». Самое время присмотреться, кто из политических всадников контрглобализационного апокалипсиса – обобщенного Путина Брекзитовича Трампа – как себя чувствует? Как и что происходит с политиками, которые задолго до адовой ковидлы выступили за то, что человечество должно продолжать развиваться в формате отдельных наций и суверенных государств? В скорлупе государственных границ и национальных культур, а не захлебываться булькающим пахучим бульоном глобализации, в котором нынешнее национально-политическое многообразие мира сохранится в виде ресторанов национальной кухни, экспонатов в исторических и краеведческих музеях, да в национально-культурных обществах, ублажающих зрение и слух (а может и похоть) наднациональных туристов.

Нынешняя передряга – пятая по счету из крупных передряг, с которыми приходилось иметь дело действующей власти в России и лично «сыну неба, отцу нации». Первой можно считать наследие девяностых вроде чеченской войны и последствий дефолта. Второй случай – кризис, добравшийся до России осенью 2008-го года, совпавший с военными победами на грузинских фронтах, которые явно не могли обрадовать всесильный Запад, но, к удивлению антипутинских идеалистов, были довольно быстро прощены. Третья история – Болотная площадь. Как всякому работнику умственного труда, то есть тоже профессиональному идеалисту, она кажется мне самым серьезным вызовом Путину и его режиму в истории. Четвертая – осень и конец 2014 года, отдаленно напоминающие происходящее сейчас. Тоже крушение цен на нефть, падение рубля, но тогда, правда, со скачком потребительских цен, чего мы сейчас пока только ожидаем (да простят меня любители лимонов и имбиря). Ну и пятый сюжет – жуткая весна 2020 года.

Путина с его путинским режимом хоронят на моей памяти уже четвертый раз. Первая панихида – кризис 2008-2009 гг. Вторая – Болотная площадь в 2011-2012 гг. Третья – падение цен на нефть, рубля к евро-доллару и скачок цен осенью 2015-го. Чем всё заканчивалось в предыдущие «разы», думаю, все помнят. Баяны порваны, а тёща ходит здоровая, еще и улыбается вызывающе.

Позволю себе в февральском выпуске «Срока» даже не пытаться распутывать «дело «Сети»», более того, позволю охарактеризовать этот «високосный месяц» нынешнего високосного года как политически спокойный, как своего рода месяц-передышку. В марте в полный рост развернется агитация за и против путинских поправок к Конституции, в апреле будет шум вокруг самого голосования, так что передышек в ближайшем дальнейшем не предвидится, потому использую «передышку» для обсуждения будущего – не ближайшего, но и не очень далекого. Попробую ответить на вопрос, а что будет, если после жадно ожидаемого 2024-го года ничего существенного в отечестве нашем не переменится и транзит власти только подтвердит долговременный характер институциональных оснований российской политической жизни. Тех, что сформировались в последние 15-18 лет. Да-да, я говорю именно об институциональных основаниях. Путину ставят в вину уничтожение в России институтов, однако, сдается мне, что обвиняющие просто боятся предположить, что при Путине возникли пусть и не угодные им, но именно институты, которым может быть предстоит достаточно долгая жизнь.

15 января, с президентского послания Федеральному собранию в России началось… откровенно говоря, даже тем, кому хорошо известно, что все происходящее в России сопротивляется однозначным оценкам, не очень понятно, что именно началось и как это все назвать. Тут и социально-психологическая компенсация за пенсионную реформу (повышение пенсионного возраста). И конституционная реформа в виде поправок к Конституции 1993-го года, не затрагивающих главы, которые невозможно изменить без Конституционного совещания (по поводу которого, как выяснилось, за 27 лет действия Конституции так и не сочинили конкретизирующего федерального закона) и без референдума. Кто-то вынес однозначный приговор: 15 января в стране начался государственный переворот. Кто-то остроумно назвал его «государственным самопереворотом», ибо осуществляет его сама легитимная власть, а не условная группа заговорщиков.

Проект «Срок» представляет собой ежемесячные «реакции» на все актуальное, что происходит в большой российской политике в «последний срок» четырежды президента Российской Федерации Владимира Путина. Стараюсь не касаться здесь региональной тематики. Случившаяся в день Конституции смена руководства Иркутской области – важнейшее событие уходящего года для Иркутской области (оно войдет в учебники региональной истории, к сожалению, вместе с Тулунским наводнением). Генерал Кобзев, врио губернатора Иркутской области, предложил «перевернуть страницу». Переворачивая ее в последний день уходящего года, я хотел бы вспомнить о том, что в истории губернаторства (само)отставленного Сергея Левченко имели место несколько проблемно-тематических моментов, которым может найтись место в учебниках политологии. Пообещав, что в новом году «Срок» опять будет посвящен общероссийской политике, а не делам местечковым.